Сергей Безруков и Анна Матисон: «У нас по-хорошему скучный уклад семьи»

АНТЕННА-ТЕЛЕСЕМЬ

Конец года для пары наполнен приятными ожиданиями – на днях они стали родителями во второй раз, а также 6 декабря в прокат выходит их третья совместная картина «Заповедник».

–Вы впервые работали вместе на фильме «Млечный Путь», затем была картина «После тебя». Что изменилось за это время? Можно сказать, что к «Заповеднику» вы достигли полного взаимопонимания на площадке? 

Сергей Безруков: 

Чем ближе 6 декабря, тем больше волнуюсь! Вот вы сейчас сказали про прокат – сразу что-то внутри замерло! Как хочется, чтобы этот фильм посмотрели и полюбили, в него много души вложено. У нас в стране Довлатова любят искренне, и нам очень повезло, что нам позволили снять фильм по мотивам такой культовой повести. Могу сказать, что все смешные эпизоды при переносе на экран остались такими же смешными, и мы очень старались сохранить легкую интонацию! 

Возвращаясь к вопросу, да, нас очень часто спрашивают именно про отношения на площадке, все, видимо, представляют себе, что-то такое жесткое. Между тем, хороший режиссер всю атмосферу выстраивает так, чтобы актер мог работать, а не думать, как бы отсюда сбежать. Всё ж просто – тебе хорошо в кадре, ты начинаешь в нем жить, это сразу чувствуется! Может, я ошибаюсь, но надеюсь, что вообще всем актерам на всех наших проектах было хорошо! 

Анна Матисон: По сути, не только режиссер проводит кастинг. Артист ведь тоже пропускает все предложения через свой внутренний кастинг — оценивает роль, проект, режиссера, а значит, если согласился, то он уже по определению – единомышленник. Я только в такой путь верю, если честно.

История кино знает немало примеров, когда актер и режиссер, встретившись на одном проекте, стали творческим тандемом. Сергей, можно ли сказать, что с появлением Анны вы нашли своего идеального режиссера?

С.Б.: Аня не любит, когда я про нее говорю, всегда просит этого не делать. Но вот я б предложил всем взять и открыть интернет и для начала просто посмотреть трейлеры наших фильмов! Какие эти фильмы разные, с какой любовью к людям они созданы! Все три главных героя – это не самоцитирование, а совершенно разные характеры. Именно этого ведь и ждешь от профессии. А впереди у нас такие планы – ух! Хочется приблизить время съемок! Кстати, всем, кто не видел трейлер «Заповедника» — посмотрите! И сходите в кино!

- «Заповедник» — экранизация одноименного произведения Довлатова. А тем, кто его не читал, как бы вы рассказали, о чем это кино? 

А.М.: Для меня это с самого первого прочтения лет в 13 осталось историей любви. Непростых отношений в семье – у многих такие. Но непростые отношения не означают, что нет любви. Глядя на главных героев в этой истории, ни секунды не сомневаешься, что они не могут друг без друга. 

С.Б.: Неслучайно повесть посвящена жене и именно над линией Тани Сергей Донатович работал дольше всего. Если читать его переписку с редактором, можно увидеть, что он был именно ею долго недоволен, писал, например, «героиня ожила процентов на 30». Вся рефлексия главного персонажа, неуверенность в себе, неуверенность в нужности того, что он делает, накладывается сверху. А основная линия – любовь и семья. 

- Нет ли в этом мысли, что талант и семейное счастье не совместимы? 

А.М.: Мысль неплохая, но повесть, конечно, не про это. У нас нет темы «любовная лодка разбилась о быт», нет ее и у Довлатова. Просто у человека нет ответа: а нужно ли еще кому-то то, чем я занимаюсь? И это вопрос к самому себе. Любой с этим сталкивается. Неважно, в какой профессии. На этом, мне кажется, зиждется кризис среднего возраста, когда тебе очень остро необходимо понимать, что то, чем ты занят, нужно другим людям. И если нет возможности получить хоть какой-то ответ извне, то начинается разлад с самим собой. 

С.Б.: Почему мы герою поменяли профессию по сравнению с книгой? До тех пор, пока он был писателем, невольно все считывали прообраз самого Сергея Довлатова и не могли поставить под сомнение, нужна его литература или нет. Но как только мы сделали героя музыкантом, всё встало на свои места. Хорошо он справляется со своим делом или нет, неизвестно, он никак не может пробраться в публике. 

- У вас бывали подобные моменты неуверенности? Как поддержать себя, когда сомневаешься, нужно ли твое дело кому-то или нет? Или делай, что любишь, а признание придет? 

С.Б.: «Делай, что любишь» — вообще формула универсальная и желанная! Не всегда выпадает такое счастье – приходится и много рутинных вещей выполнять, что поделать. Но это нормально. Счастье войти в кадр и сыграть целый сериал, но перед этим надо выучить наизусть многотомный сценарий. Счастье руководить театром, работать над репертуаром, но никто не отменяет и совещаний, и битв за поддержку постановок. Всего хватает! Мне повезло в одном – абсолютно всегда я ощущал расположение зрителей, это неизменно со мной, это очень сильно поддерживает. 

А.М.: Неуверенность свойственна творческим людям, пожалуй, в большей степени, чем хотелось бы. Всё очень зыбко. На каждом шаге думаешь, а будет ли и следующий шаг, случится ли вообще следующий фильм? 

- У вас сейчас бывают такие сомнения? 

А.М.: Конечно. Вот, например, актер уровня Сергея Безрукова мечтает сыграть Гамлета, и мне кажется, он должен это сделать. У Сережи есть замечательное решение персонажа, мощь актерская, сочетание темперамента открытого и внутреннего. Но у нас нет финансовой возможности. На данный момент, есть только одна киноработа – Смоктуновский. Но это уже история. А актуального решения нет. И получится ли его осуществить, неизвестно, потому что совершенно непонятно, кто б мог поддержать такой проект. Но я верю, что всё возможно. 

С.Б.: Это правда. Чего только не бывает. Когда на «Заповеднике» нас поддержало такое количество людей, это дало ощущение, что материал востребован. Деньги были собраны в том числе с помощью краудфандинга, то есть зрители помогали. Помню, одна девочка прислала письмом сумму, написав, что с разрешения родителей отправляет нам свою премию, как лучшей ученицы гимназии. И все эти деньги пошли в работу. 

- Вы общались с родственниками Довлатова? 

С.Б.: Очень важными оказались слова Катерины, дочери писатели, о том, что несмотря на перенос истории в современность, чувствуется уважительное отношение к Довлатову, и он весь узнается, и самое главное, полностью сохранена любовно-семейная линия. Надеюсь, что те зрители, кто любит Довлатова, это тоже оценят. Те же, кто не читал, возможно, через нас придут к тому, чтобы купить повесть, а еще лучше сразу полное собрание сочинений, и получить большое-большое удовольствие. Это литература, которая не давит, не грузит. А местами бывает так смешно, что сидишь вечером, читаешь и в голос смеешься, какой бы тяжелый ни был до этого день. 

А.М.: Да, и в картине это тоже важно. Мне кажется, у нас и в предыдущем фильме «После тебя» хватает смешного, но это была драма. Драма, внутри которой есть шутки. А в «Заповеднике», наоборот, тебе в первую очередь смешно, а во вторую уже можно порефлексировать, задать себе какие-то вопросы. 

- Внешний вид главного героя сразу сложился? Все эти перстни, кожаная куртка? 

А.М.: Сережа — уникальный человек, он перевоплощается на 1000%. В образе Константина он сразу стал каким-то более грузным, плечи — шире, походка – тягучей, видно, что человек выпивает. 

С.Б.: Одно кольцо для героя нам делал на заказ ювелир, а все остальное — мои личные вещи. Браслеты, кожаная куртка, даже ботинки. Все это давно было у меня, просто обитало в разных местах. У ботинок подошва отклеивалась, и мы не стали ее ремонтировать — это оказалось правильным для персонажа. 

- У вас в картине подобрался звездный актерский состав. Были сложности с кастингом или никого уговаривать не пришлось? 

С.Б.: В образе Галины мы с самого начала видели Анну Михалкову. У нее были проблемы с графиком, потому что намечались съемки у Авдотьи Смирновой, и тот проект стоял в приоритете, а съемки совпадали с нашими. Но тем не менее, мы приняли рискованное решение и никому больше не показали эту роль. В итоге все получилось, она сыграла. 

А.М.: Александр Семчев тоже представлялся с самого начала. Думали, как решать образ Митрофанова — один из самых ярких образов в книге. Как изобразить такую лень, про которую Довлатов писал, что он «не надевал кепку, а клал ее на голову». Александр оказался идеален. Гоша Куценко в роли Маркова такой классный — одновременно вечно пьяный и интеллигентный! 

С.Б.: Дольше всех мы искали актрису на роль Тани, жены главного героя. Ее сыграла Женя Крегжде, которую знают зрители театра Вахтангова. Не просто знают, а обожают. Она и актриса блестящая, и красива такой породистой красотой, не банальной, ее с первого взгляда запоминаешь. 

А.М.: А Митя Хрусталев, которого сейчас все ассоциируют с »Вечерним Ургантом»? Я его увидела в сериале «Временно недоступен», где снимался Сережа. Удивилась, какой он органичный, и подумала, что его надо будет где-то снять обязательно. И когда мы ему сказали, что у нас для него есть маленький эпизодик в Довлатове, он усы отрастил! Каждый из артистов привносил свое понимание образа, чувство юмора. 

- А Полина Гагарина и Леонид Агутин как в актерском составе оказались? 

С.Б.: Единственное, на чем основывается в романе герой в принятии себя как литератора, как говорит он сам: «люди, которым… доверяет, готовы это засвидетельствовать». В фильме нам нужны были люди из сферы музыки, которые своим появлением и дружбой с персонажем докажут, что он небезосновательно занимается своей профессией. 

А.М.: Причем Леня Агутин сказал, что всегда отказывался сниматься в роли самого себя. Но на этот раз, когда Сережа позвонил, Леня откликнулся: «Я с тобой». Конечно, это магия Довлатова! 

- Раз на площадке собралось такое количество людей с чувством юмора, наверняка работа без смеха не обходилась? 

А.М.: Мы снимали в подъезде сцену с участием Сергея и как раз Лени Агутина. Их диалог должен был происходить на лестничной площадке. Начинаем выставлять свет и не нравится нам то, что мы видим. А лифт красивый! И решили: давайте сцену в лифт перенесем. Тут же появляется исполнительный продюсер, который говорит, что у нас согласована лестница, а лифт — нет, и если жильцы пожалуются, что мы мешаем им пользоваться лифтом, то будут правы. Я решаю: а мы на живую снимем, ничего перекрывать не будем. И вот в лифт заходит Леня Агутин и едет вниз на начало сцены, а к нему этажом ниже присоединяется жилец дома, который ведет собачку выгулять. Мужчина шокирован, но ничего не говорит. Через некоторое время он возвращается назад, заходит в лифт, а там уже — Сергей. 

С.Б.: Представляете его лицо, да? Я ему – «здрасьте, вам на какой»? Тот молчит. Молча нажимает свой этаж. Едем. В конце концов, не выдерживает и выдает фразу абсолютно в духе Довлатова: «Ну, я бы пригласил. По такому поводу у меня дома хранится прекрасный ананас!». Наверху все слышали этот диалог, так как на мне микрофон — все просто рухнули от смеха. 

- Как у вас происходит творческое взаимодействие? Кто в вашей паре больший реалист, а кто фантазер? 

С.Б.: Деление на реалиста и фантазёра, физика и лирика, оптимиста и пессимиста, Лёлика и Болика у нас в семье как-то отсутствует. Не сказать, чтобы характер кого-то из нас в целом можно было бы описать одним словом, загнать в рамки. Думаю, это не только к нам, это вообще к большинству людей относится. Ну, если они, конечно, не живые воплощения комедии дель арте. Но таких я встречал мало. Нам хватает и фантазий, и трезвости их воплотить или отказаться.

А. М.: Мы друг друга не останавливаем, вот, что важно, не рубим идеи на корню, пока они еще не оформлены. Мало кто знает, как хрупки эти моменты творческих поисков темы. Мой мастер во ВГИКе Наталья Борисовна Рязанцева рассказывала, как ее муж, Геннадий Шпаликов, писал сценарий «Я шагаю по Москве». Он сказал: «Это будет история про то, как девушка идет босиком под дождем, а парень над ней везет зонтик». Кто видел фильм, тот знает, что это просто эпизод. Но именно из таких вещей иногда рождается картина, это чистая правда. Вот например, сценарий, который закончен буквально неделю назад. Я хорошо помню, как мы находились на «Кинотавре», и я Сереже пересказала сцену, которую вдруг увидела в голове, назвала имя актера, которого представляю в главной роли (не Сергея!), и спросила: «Как ты думаешь, кто 

этот герой?». И вот мы всю ночь сидели на балконе и бесконечно болтали. На следующий день я уже сидела изучала материал и накидывала сцены. А часто бывает, что ты какую-то идею озвучиваешь кому-то близкому, даже маме, а тебе на это задают какой-то прагматичный вопрос, и ты закрываешься. Поэтому мы с Сережей друг друга подхватываем. Никогда не скажем ничего такого, что этот творческий импульс собьет. Вот театр – это Сережина территория, если он захочет чем-то поделиться, он поделится, нет – значит, нет. Иногда он приходит и начинает рассказывать что-то с середины, и тут надо проявить догадливость, чтобы понять, о чем речь, это как раз та самая «девушка идет босиком под зонтиком». Просто уловить это настроение и поддержать. Потому что это творчество.

- В общем, работа – отдельно, дом – отдельно, это не про вас? 

А.М.: По-разному бывает, как во всех семьях. Иногда волнует не рабочий вопрос, а то, что дочке стали ботинки маленькие, и надо поехать купить новые. А иногда ты уснуть не можешь из-за какой-то идеи, мучаешься. И совершенно не важно, кто мучается: бухгалтер, который сдает годовой отчет и не знает, как ему уложиться в сроки. Или сценарист, который не понимает, как ему заполнить эти белые листы. И вопрос в том, включится или не включится в твои проблемы вторая половина. Нам с Сережей просто повезло, что мы на одном языке можем разговаривать по поводу своих проблем и подключаться друг к другу. 

- Анна, на площадке вы человек, принимающий все главные решения, а дома? Приходится сдерживать себя? 

А.М.: Навряд ли я была бы вместе с человеком несильным. Сергей – очень сильная личность. И я с радостью и легкостью принимаю его как главу семьи, у нас по-хорошему скучный уклад семьи. 

- Правда, что вы во время съемок «Заповедника» ездили на работу на велосипедах? 

С.Б.: Да, мы вообще любим этот способ передвижения. В самих Пушкинских горах, где происходит основная часть действия фильма, есть большая-большая поляна, и на ней проводят праздники. Выставляют слово «Пушкин» из букв, наподобие надписи Hollywood, все фотографируются. Получается место для гуляний. И мы нашли в Москве очень похожую поляну, поставили такого же размера буквы и еще ее доработали: сделали сцену в виде цилиндра, бар «Золотая рыбка», все на пушкинскую тематику. И на эту съемочную площадку мы катались на велосипедах. Один раз совершили большую ошибку. Очень лихо приехали на съемку, а предстояла ночная смена, которая затянулась. Начали в пять вечера, закончили примерно в шесть утра. Страшный холод, мы без сил, но понимаем, что обратно-то тоже надо ехать на велосипедах, бросить их не можем. Что делать? Решили: зато быстро поедем. А у нас в этот день было задействовано много артистов массовых сцен. И вот они грузятся в автобус, а мимо режиссер и исполнитель главной роли на велосипедах: «Спасибо, до свидания!». 

- Следующий совместный проект уже есть в планах? 

А.М.: Мы сейчас работаем над тем, чтобы сложился фильм о подвиге партизана Николая Киселева. Мы не то, что любим этот сценарий, мне кажется, он нескольких лет жизни стоил. Я, когда его писала, периодически уходила рыдать. Невозможно было работать над этим материалом и оставаться равнодушным. Потрясающий персонаж, Сергею он идет невероятно – это под него специально написанная роль. Получилась светлая история со счастливейшим концом, вера в человечество после нее усиливается многократно. 

- Дочку берете с собой на съемки? 

С.Б.: Да, конечно. 

- Она понимает, кем вы работаете? 

С.Б.: Все дети изображают, как родители работают. Маша садится, берет ручку: «Я пишу сценарий». Потом нам читает. Ей 2 года и почти 5 месяцев, у нее прекрасная фантазия, и она очень хорошо говорит. Настолько хорошо, что взрослым детям с ней интересно общаться. Умеет считать до 15. И у нее сейчас это чудесное сочетание нежной детской наивности и взрослой речи с причастными оборотами, и понятно, что она употребляет многие выражения не всегда по делу. Поэтому сценарии в ее исполнении получаются очень смешные. Ну и Маша, кончено, знает, что такое «мотор». 

А.М.: Да, была забавная ситуация, когда Сережа снимался в «Годунове», и мы к нему приехали на площадку. Я Маше объяснила, что мы сейчас пойдем в павильон, но там нельзя будет разговаривать: «Скажут «Мотор», и мы с тобой сидим молчим. Можно будет говорить, только когда прозвучит слово «Стоп». Запомнила?» «Запомнила». Мотор, тишина. Играют сцену, она длинная. Маша сидела-сидела и не выдержала: «Ну всё, стоп». Я ей: «Маша!». Она: «Ну, я же сказала «стоп». Оказывается, надо было уточнить, кто останавливает съемку. 

- Вы сами с Машей занимаетесь или отдали в кружки? 

А.М.: Кружков нет, да мы и сами не занимаемся ничем особенным – мне кажется, у ребенка, прежде всего, должно быть много игр, много читать, лепить, рисовать, вместе готовить, петь песенки, постоянно разговаривать — всё обыкновенно. 

Несколько дней назад мы ездили в Питер, у Сережи там были съемки и спектакль. Маше постоянно умилялись иностранцы в гостинице – она такая светленькая, голубоглазая, очень им нравится. Говорили ей: «Hello». И в один момент она тоже им в ответ: «Hello». Я думаю: «Ничего себе! Маша, а что это значит?». «Здравствуйте». Сообразила сама по контексту. В целом, я замечаю, что у Маши с опережением идет развитие, но это происходит естественным образом, так в ней заложено природой. 

- Сергей, а какое у вас любимое совместное занятие с Машей? Ходит ли она к вам в театр на спектакли? У вас же сейчас как раз в разгаре Большой детский фестиваль, который вы возглавляете. Как родилась эта история? 

С.Б.: Любое время с Машей – любимое. Поход в зоопарк или ежедневное купание – всё это приносит радость, тут и говорить нечего, я не из тех, кто отстраняется от повседневных занятий, наоборот, кайфую, что могу сам заколочки приколоть или спать уложить. Как когда-то и я сам, Маша растет за кулисами. Очень часто бывает и на репетициях, – сидит в зале, внимательно смотрит, знает, что если папа говорит, то это работа такая, к папе подходить нельзя, только смотреть. Уже с года Аня водит Машу и на детские репертуарные спектакли МГТ, только на «Морозко» или на «Трех поросятах» раз десять уже ходили. Волк – просто кумир! Потому что замечательный артист Степа Куликов играет этого волка без всяких поддавков, по-честному выкладывается, подключает детей. Только так и нужно! Я сам с огромным удовольствием играю в «Острове сокровищ» Джона Сильвера. Именно этим спектаклем, кстати, мы открыли I Международный Большой детский фестиваль. Эта история родилась из простой идеи: собрать лучшее, что делается для детей и юношества, и создать большой праздник, где можно было бы увидеть лучшие спектакли, кино- и анимационные фильмы, оперы и мюзиклы, ледовые и цирковые шоу – лауреатов ВСЕХ профессиональных фестивалей перформативного искусства. И чтобы независимое детское жюри честно присуждало бы приз лучшим в каждом конкурсе! Все это – для того, чтобы обратить внимание на тему искусства для юных зрителей. Чем больше ему будет внимания, тем больше шансов, что детские театр и кино будут получать должную поддержку от государства, и наши дети будут расти не на заграничных «Фиксиках» и «Смурфиках», а на отечественных спектаклях и фильмах.

В этом году мы делаем первый шаг к воплощению задуманного нами праздника, для участия в конкурсе приедут 6 театров из разных регионов. В рамках фестиваля пройдут Дни детского кино и детской анимации, мастер-классы и лекции для зрителей и профессионалов, занимающихся искусством для детей.

- Когда родилась Маша, у вас был совместный декрет. Сейчас вы в ожидании второго ребенка. Тоже планируете отпуск? 

А.М.: Да. У Сережи он, конечно, не такой длинный, он берет полтора месяца. Я же на год сразу откладываю все дела. 

- Как мужчину сподвигнуть разделить декрет с женой? 

С.Б.: Зачем сподвигать? Мужчина должен сам этого хотеть. Если это не его – ничем и не сподвигнуть, а если это «твое», то сам стремишься всем существом. У нас и особенных секретов воспитания нет. Детей просто любить надо, принимать полностью во всех проявлениях – тогда со всем справишься. Я уже жду новые бессонные ночи, заранее отношусь к ним с нежностью. 

- По сравнению с другими публичными людьми вы все же более закрыты. Как вы относитесь к такому проявлению публичности, как соцсети? 

С.Б.: У меня, конечно, есть аккаунты в соцсетях. Тут всё просто: мне кажется важным делиться тем, что я делаю, получать отклик, — я ж не для самого себя работаю, мне действительно важно быть вместе с моим зрителем. Я и фотографироваться всегда соглашаюсь, хотя иногда бываю страшно усталый. 

А.М.: А у меня профессия не публичная, поэтому и соцсетей нет. И фотографироваться я не люблю - это не мое. Ведь все люди разные, тут просто в характере дело. К примеру, мы специально заранее сделали фотосессию для представления «Заповедника», чтобы не делать снимков на последних днях ожидания нашего второго ребёнка. Вот, мы сейчас даем интервью, а остались считанные дни, и на момент выхода журнала, может, он уже даже и появится, кто знает. 

Материал на сайте издания